я точно знаю, что вам это понравится. мне самой жутко нра.
Макар конечно не супер-пупер-мега-мозг и не сверхначитанный интеллектуал, но интервью у него толковые, их приятно читать
ТВОЙ МЕГАФОН
и текстом, и вытащенными из пдф сканами. они кстати немножко различаются, вариант в саму газету похоже купировали
Иван Макаревич: «Сила воли, цель и мозги»
Наша встреча с актером Иваном Макаревичем состоялась в самый разгар экзаменационной сессии в театральной академии. Отловить Макаревича-младшего в промежутке между экзаменами по актерскому мастерству и зарубежной литературой оказалось не так-то просто. Имеющий приличную фильмографию студент РАТИ все равно на первое место ставит учебу. Работать в кино Иван начал с пятнадцати лет, и уже первый опыт съемок в боевике «Бой с тенью» поставил жирную точку в вопросе выбора между кино и музыкой. Фильм «18—14», в котором Иван сыграл роль лицеиста Пущина, еще раз подтвердил, что выбор сделан верно.
— Как в академии относятся к твоему отсутствию из-за съемок? Ведь, насколько мне известно, в театральных вузах чаще всего студентам запрещают работать?
— Конечно, отношение не особо положительное, потому что съемки очень мешают учебному процессу. Из-за какого-нибудь сериала ты можешь пропустить два дня и потом уже не догнать вообще. Но когда появляются стоящие проекты, как фильм «18—14», к примеру, то, конечно, отпускают.
— Что тебя самого привлекло в этом проекте?
— Я впервые участвовал в кино, действие в котором развивается в другое время. XIX век, и было дико интересно — вроде те же отношения у людей, те же проблемы, но антураж совершенно другой.
— И компания у вас подобралась очень интересная…
— Да, мы очень сдружились на съемках и теперь постоянно общаемся.
— Я в первую очередь имею в виду актеров старшего поколения…
— Да, для нас общение с ними стало настоящими уроками актерского мастерства. Потому что и Богдан Ступка, и Алексей Гуськов, и Сергей Гармаш относились к нам тепло, подсказывали что-то периодически. А это очень полезно для собственного развития — с такими людьми работать. Тем более, все происходило без всякого пафоса, очень по-семейному.
— После кастинга тебя взяли сразу?
— Нет, пробы очень долго шли. Меня сначала на другую роль пробовали — не на Пущина, а на Пушкина. Я раз десять ездил в Питер на эти пробы. А в итоге стал Пущиным. Стас Белозеров, которому достался Пушкин, как мне кажется, больше подходит на эту роль. Он и внешне очень похож.
— Сколько по времени длились съемки?
— Около трех месяцев. Мы снимали в городе Пушкин под Питером именно в тех местах, где происходили реальные события, о которых рассказывает фильм.
— Перед началом съемок тебя просили как-то подготовиться — например, почитать литературу о лицеистах?
— Нам предлагали это сделать, и мы действительно что-то читали. Но помимо этого было еще очень много собеседований с режиссером, где мы просто обсуждали те времена, и это было даже полезней, чем чтение книжек. Мы пытались собрать комплексную картину происходящих событий, примерить это на себя, на собственные ощущения, рисовали психологические портреты героев, пытались понять, кто, как и о чем думал.
— Наверняка такое обстоятельное погружение в другую эпоху не могло пройти бесследно…
— Конечно! В моем словарном запасе появилось некоторое количество новых слов. Иногда вдруг как скажу «давеча…», потом сам себе удивляюсь.
— Костюмы для вас изготавливали специально?
— Да, снимали мерки и шили. По рисункам тех времен нашим костюмерам удалось точно воспроизвести детали лицейской формы. Это были синие кители с красными воротниками. Мы сначала думали, что будет сложно в этой одежде находиться. Брюки с высоким поясом, подтяжки, узкий китель — непривычно. Но, к нашему удивлению, оказалось очень удобно. Хотя эта одежда ко многому обязывала: прямая спина, правильный шаг, без всяких там шарканий. Движения мы выстраивали долго, потому что нельзя было ходить современной походкой. Требовалось добавить некоторую грацию, и в итоге мы ее освоили.
— До ГИТИСа ты, если я не ошибаюсь, успешно поступал в школу-студию МХАТ?
— Да, и даже целый год там проучился. На курсе у Константина Аркадьевича Райкина.
— Почему ушел? Было очень сложно?
— Я стараюсь не отвечать на этот вопрос.
— А сейчас кто руководитель курса?
— Сергей Анатольевич Голомазов, прекрасный человек. Мне с ним очень хорошо. Он какой-то такой адекватный, что очень ценно. И что, к сожалению, редко встречается в этой профессии. Поэтому с ним можно работать. У него реально хочется учиться.
— Как же так? Ты находишься еще в самом начале пути, а уже такой скепсис по отношению к актерскому сообществу. И, тем не менее, ты выбрал для себя именно эту профессию…
— У меня-то вроде голова на плечах есть. Потом, может быть, и придется с чем-то в себе бороться. Но пока все нормально!
— Как родители отнеслись к тому, что ты решил стать актером?
— Они были против. Особенно мама. Называла актерство «гиблой профессией». Говорила мне, что сверхзвездой я вряд ли стану, а играть в детских спектаклях в каком-нибудь маленьком театрике — не дело для настоящего мужчины. Но когда я начал сниматься в фильмах, она свое мнение изменила и теперь уже не возражает.
— Правда, что у тебя есть собственная рок-группа?
— Эти сведения устарели. Я перестал играть в группе примерно полтора года назад, потому что у меня стало вдруг слишком много работы и учебы. Сейчас с двумя другими приятелями мы организовали лейбл, пишем электронную музыку. Недавно состоялся первый релиз, пока отзывы очень хорошие. С товарищами по прошлой группе я поддерживаю прекрасные отношения, и как только у меня появится время, я с удовольствием к ним вернусь — за барабаны. Потому что это несравнимые вещи — электронная и живая музыка, которой мне сейчас очень не хватает.
— Кроме кино, музыки и учебы, что еще входит в сферу твоих интересов?
— Уже несколько лет — с подачи отца — активно занимаюсь дайвингом и очень это дело люблю. И каждый раз радуюсь, если появляется возможность нырнуть. Вообще дайвинг, на мой взгляд, сложно назвать спортом, потому что он не требует особых усилий — плюхнулся, как котлета, тебя течением несет, а ты в это время разглядываешь все, что вокруг тебя. Мне нравится открывать новые места — потому что скучно плавать два раза в одном и том же месте. Закон настоящего дайвера — постоянно осваивать новые территории. Пока интересней всего было нырять в Мексике. Там есть пара мест просто невероятной красоты!
— И что там, на дне?
— Там жизнь! Кораллы, рыбы, твари всякие. Попадаются и хищные. При встрече с ними главное — не вести себя нагло, никого и ничего не трогать руками, помнить, что ты находишься на чужой территории.
— Страшно?
— Мне было страшно первые два раза. А потом просто привыкаешь и начинаешь получать удовольствие.
— Среди сверстников ты давно уже человек известный. На кинофорумах можно часто встретить адресованные тебе просьбы дать свой номер телефона или аськи, ответить на какой-то вопрос. Ты на это как реагируешь?
— Я по жизни человек общительный и новые знакомства очень люблю. Если я вижу, что человек ищет во мне не звезду экрана — условно говоря, симпатичного мальчика с кудрявой головой, — то почему бы и не пообщаться? Действительно, есть такие личности, которые буквально заваливают предложениями встретиться и т.д. Меня это отпугивает. Какое здесь может быть общение? Но я не собираюсь закрываться от людей. Есть прекрасный сайт vkontakte.ru, где у меня создан свой профиль, и любой человек может что-то написать мне. В последнее время приходит много самых разных сообщений, и, конечно же, сразу видно, чего человек хочет. Если мне чей-то вопрос показался интересным, то почему бы и не ответить на такое письмо? А если это будет очередное «Вань, а классно было играть Пущина?», то я уже не могу на такое отвечать.
(подтверждаю. если я у него что-то конкретно спрашивала, всегда конкретно отвечал. и мне он заявку добавить в друзья точно не за лесть и не за красивые глаза послал - el)
— Как ты считаешь, что человеку нужно для того, чтобы быть успешным?
— Сила воли, цель и мозги. И больше не нужно ничего, честное слово. Сила воли необходима для того, чтобы заставлять себя что-то делать, цель нужна, чтобы понимать, что именно делать, а мозги нужны, чтобы понимать, что ты все делаешь правильно.
— Надо ли чем-то жертвовать ради успеха?
— В любом случае чем-то жертвовать приходится. Главное — жертвовать в меру. Мне очень больно смотреть на актеров, которые в свои двадцать пять уже выглядят как зомби — с потухшими глазами, прокуренные, с гастритом. Мне все-таки хочется еще и остаться здоровым человеком.
— Хорошо это или плохо — быть сыном известного человека?
— Не знаю. Я знаю только, что у меня есть папа, которого зовут Андрей, и который пишет музыку. Может быть, единственный в этом плюс — то, что я могу ходить бесплатно на его концерты. Все! Во всем остальном это просто мой отец, а я его сын.
— Популярность отца тебе лично часто мешает?
— Раньше так и было, но я очень быстро научился с этим справляться. Я умею это пресекать, и вопросов больше не возникает. Тем более что я сам, на мой взгляд, постепенно становлюсь личностной единицей — и в музыке, и в кино. Для меня это важно. Это — одна из моих целей.
— У тебя никогда не возникало желания взять псевдоним?
— Нет. Мне нравится эта фамилия, нравится то, как она звучит.
— А ты знаешь происхождение своей фамилии?
— Честно говоря, нет! Я очень давно хочу спросить об этом у отца, мне интересно узнать, откуда пошли наши корни. В любом случае, как-нибудь мы с ним обязательно поговорим на эту тему.[/hide]